За шаг до пропасти

Альфред Нобель, тот самый, именем которого названа Нобелевская премия, оказывается, серьезно работал на войну. Изобрел детонатор, динамит, взрывчатые смеси, строил военные заводы. И в 1888 году в газете случайно появился некролог о том, что он умер. Умер его брат, а сообщили, что он умер.

Вот что было дальше. Вдруг в некрологах и статьях о нем стали писать: "Миллионер на крови, торговец взрывчатой смесью, динамитный король". И это его перевернуло. Он не захотел уйти из жизни так, чтобы человечество помнило его только злодеем. И он все свои деньги завещал на создание фонда, проценты с которого будут выдаваться тем, кто приносит наибольшую помощь человечеству.

Так вот, вопрос мой, во-первых, такой: не хочет человек оставаться злодеем в памяти людей.

Это очень важно для человека.

Да? То есть я злодействую всю свою жизнь, а уходить я хочу так, чтобы обо мне помнили, что я праведник?

Да.

Съедал людей, а скажут, что я, наоборот, помогал людям и так далее, и так далее.

Да. Он сделал очень много зла человечеству тем, что изобрел все это.

Изобрел это и строил военные заводы, на этом зарабатывал деньги.

Да-да.

Деньги эти во многом кровавые, получается.

Да.

Так вопрос мой такой: такой сумасшедший рычаг, это общественное мнение. Просто можно перевернуть злодея. Вот его оно перевернуло. Он захотел уйти человеком.

Сегодня мы видим, какое количество злодеев существует в мире. Если все направить на то, чтобы их перевернуть, можно так построить общественное мнение, чтобы они перевернулись? Можно или нет?

Нет, они руководят общественным мнением, им все равно.

Это точно!

Они так обрабатывают человечество, что остаются просто пай-мальчиками.

А я могу быть свободен от общественного мнения? Очень многие пишут: "Я свободен".

Это все пишут, именно поэтому и пишут. Никто не свободен и на всех это очень давит.

То есть, в принципе, можно человека вот так вести, регулировать? Именно общественным мнением.

Если бы общественное мнение хорошо себя понимало и правильно воздействовало на людей, то мир был бы другим.

Да?

Да.

То есть вы на это возлагаете...?  

Я не возлагаю никаких надежд, потому что такое общество, что оно не заинтересовано в этом. И человек заплатит еще пару миллионов и будет хорошее мнение. Ты же видишь, как покупаются все эти...

Средства массовой информации.

Да.

И они выстраивают общественное мнение. Вот я был с вами в 2006-м году в Аросе. У вас был такой "Доклад Ароса". Там собрались миротворцы - те, которые хотели сделать мир лучше. Вы поехали туда в надежде, что вы тоже сможете их убедить в этом. Ну было.

В вашем докладе в Аросе, вы говорили, насколько я помню, что если создать такое общественное мнение, что мы поощряем только тех, кто занимаются отдачей обществу, только добрыми делами, если он будет возвращаться домой и все будут говорить, и дети, и жена, и все вокруг: "Ой, какой ты замечательный, ты столько сделал хорошего!" - в газетах будут писать, то мир начнет потихонечку меняться. У вас тогда еще была надежда на то, что мир будет меняться.

Ну это было все-таки другое время. Это было 15 лет назад?

Ну да, это 2006-й год. 17лет назад. То есть это было какое-то время надежд?

Конечно.

Что произошло за этот отрезок времени?

О! Человечество стало совсем другим - в худшую сторону.

То есть сегодня вы не были бы так...

Нет, сегодня я бы вообще так не говорил, потому что… Тогда это слушали с каким-то интересом.

Не с каким-то, а с большим. Я как раз стоял на камере, я снимал публику, которая слушала. Там была профессура, там были светила мира. И они все очень внимательно слушали. Очень! Весь доклад.

Ну видишь! Сегодня я бы не говорил так.

Не говорили бы?

Это звучало бы наивно.

Да? То есть вы сегодня не думаете...

Нет-нет.

Если создать хорошие средства массовой информации, если создать такое общественное мнение? Видите, это вызывает у вас улыбку.

Ты что?! Никак это не поможет. Никак!

Это что-то с вами произошло или что-то произошло с миром?

Нет, это в мире такое эгоистическое движение, что абсолютно всем на все наплевать. Не надо никаких тут даже доказательств. Я вообще не верю в доброе изменение мира. Я верю только в то, что человечество доведет себя до такого состояния, я надеюсь, что не до конечного, когда оно поймет, что ему надо меняться и серьезно.