Характер у нашего Дня независимости, понятно, еврейский, то есть с вопросами. Есть вопросы помельче: как махалка для мангала - в девичестве простая картонка - и пластиковый молоточек, которым лупят по головам на празднике, стали символами нашей независимости? И есть посерьезнее: кто стал независимым 5 числа весеннего месяца ияра тогда, в 1948 году?
Ответ, вроде, ясен из названия праздника: «День независимости Израиля», то есть государства. Да, но его в тот день только провозгласили. То есть логичнее праздновать «День рождения». «Независимость» - так говорят про государство, которое было, попало в колониальную или «союзную» зависимость и освободилось.
Государство у нас, конечно, было, и на этих самых холмах и песках. Но и оно само уж две тысячи лет на полках истории пылится, и римляне, его захватившие, в ее же анналах пропали. Так что «обретение независимости» - это не про наше государство.
Так чью же независимость мы празднуем? Понятно чью - нашего народа. Даже в названии государства это прописано. Пусть для кого-то мы «государство Израиль», а по-нашему мы «мединат Исраэль» - государство Израиля. Не «как тебя зовут?», а «чье ты, государство?». «Израиля», - отвечает оно. «А кто это - Израиль?» «Ну, это народ такой…»
Итак, в этот День мы празднуем независимость народа - нашу с вами. Что ж, вполне реально: наш народ, действительно был зависимым от других. Так долго, что любому надоест. И создание государства позволило нам стать независимыми от чужой воли.
Логично. Но вопросов не уменьшается и они все сложнее и интереснее. Например: в чем выражалась наша зависимость от других? Или: что мы, народ, приобрели нового, обретя независимость?...
Обычно ту нашу зависимость от народов и правителей стран, где жили, мы определяем количеством и характером унижений и уничтожений, которые от них перетерпели. Но давайте не согласимся с этим «обычно». Почему?
Возьмем унижения: вся жизнь в тех странах была пирамидой унижений. Народы вполне независимых государств столетиями ничего, кроме унижений, не испытывали. И простолюдины, и состоятельные, а также благородные сословия…
Уничтожения? Вся история народов, человечества есть историей войн и массовых убийств. Германия, Тридцатилетняя война - убито и замучено две трети населения. Чопорные британцы в Ирландии, благородные испанцы в Нидерландах и французы в своей Вандее истребляли людей сотнями тысяч. Варфоломеевские ночи становились все мрачнее, пока в нескучном 20 веке идеологические мероприятия в виде голодоморов и прочего не уничтожили многие миллионы людей в мирное время. Это только Европа! А уж американских индейцев, индусов и жителей колоний – кто их считает… Так что, мы в качестве жертв в общей унылой картине «прогресса» двуногих рекорда не побили.
Грустить об этом, понятно, не будем. А лучше, чтобы понять все же, в чем состояла наша зависимость, давайте выясним, что мы приобрели своей независимостью.
Прежде всего, стало ясно, что мы уже не разрозненные «народности», как обозвала нас БСЭ, а народ. Если говорить точнее, независимость дала нам возможность самореализации как народа. Как? Понятно как: человек реализует себя в обществе, народ реализует себя в сообществе других народов. Мир, пусть со скрежетом, становится единым сообществом, и каждая зрелая нация выполняет в этом становлении свою функцию. Речь идет именно о становлении единого мирового организма, а не о распределении хозяйственных функций, когда одни, например, плодят коров, а другие – доильные аппараты к ним.
С насильственным единством в прошлом кое-как справлялись великие империи. Стискивая народы в жарких объятиях, налаживали между ними связи, которые обрывать потом могло оказаться себе дороже. Ну, а создание единой модели жизни для всех - со Штатами тут вряд ли кто сравнится. Чипсы и гамбургеры, образ жизни и американская мечта, идеалы свободы и инициативы!
А мы? Нам ведь, нормальным эгоистам, тоже интересно - что мы дали миру? Чтобы знать, сколько и за что все нам задолжали. Сказать, что дали финансистов, вакцины и музыкантов - рокфеллеры и морганы пожмут плечами, а немцы, итальянцы, да и многие другие, ухмыльнувшись, уйдут в свои лаборатории и концертные залы. Да и не тянет все это на средства налаживания единого организма человечества. Даже финансы.
Неужели ничего перспективного мы, евреи, не создали? Такого, что примени его - и все станут счастливы! Ну, если уж такой большой линейкой мерить, то, признаться, кроме принципов «возлюби ближнего, как самого себя» и «не делай другому того, что ненавистно тебе», мы действительно ничего миру не дали.
Надо сказать, в прошлом эти максимы сгодились только на то, чтобы войти в идеологический базис мировых религий «любви и братства». А что сегодня? Сегодня агрессивный владыка мира – Хайтек – пытается навязать людям роль статистов-потребителей в его бенефисе. И без всяких там любовей и принципов. Неймется статисту – пусть пойдет к психологу, тот его быстро вернет в строй. В результате такого засилья всем уже ясно, что ни сила, ни финансы, ни потуги психологов ни счастья не дадут, ни мир не удержат от раздрая и массовых уничтожений.
Только выстраивание человеческих взаимоотношений с этим справится. А их основы и принципы? Да все те же, тысячи лет назад сформулированные.
И вот мы, независимые и при государстве, опять, как нормальные эгоисты, интересуемся: чем мы сейчас, как свободный член мирового сообщества, обеспечиваем остальных?
Так, чтоб они были бы нам всю жизнь должны и благодарны. Выясняется, что должны – да, а вот благодарить нас… Проблема. Слишком много мы даем другим орудий и технологий убийства. Ну и приношения ко двору «владыки Хайтека», о котором уже сказано выше, и который лукаво выдает комфорт за счастье.
А как у нас с чем-то для обустройства мира, действительно для счастья людей? Оказывается, что, по сути, с тех пор, с «возлюби ближнего», ничего нового нами и не придумано.
Да, но если мы вдруг рискнем, да предложим всем: ребята, только «возлюби ближнего, как самого себя» сможет и мир спасти, и жизнь наладить, - а они спросят: «А как это?» То есть мы, независимые, «просто сказать» уже не можем, так, как сказал наш мудрец тогда еще. Потому что нам, будучи уже при своем государстве, придется показать «как это?» А что мы им покажем?
Так вот, оказывается, в чем выражалась наша зависимость: разбросанные среди других, мы не могли реализовать основы нормального человеческого общества. И вот, оказывается, что мы приобрели, как говорится, «на свою голову», став независимым народом: обязанность сделать это. Вот это сюрприз! За что?
Да ни за что. Просто мир устроен так, что каждый народ должен отработать в нем свою функцию. И устроен он так, что только мы, давшие миру основы жизни по-человечески, можем показать, «как это сделать».
