Страдивари жил 92 года, создал 600 скрипок. А в последние годы создавал скрипки, у которых есть имена, истории. Новейшие технологии, а сегодня технологии сумасшедшие, не могут даже приблизиться к звуку скрипки Страдивари. Международная ассоциация скрипичных мастеров много раз пыталась раскрыть секрет мастера и так они ни к чему не пришли. Есть всякие логические объяснения: дерево было другое, времена другие, ну все, что хотите.
Вот вы мне скажите, пожалуйста, как по-вашему, в чем секрет таких мастеров — скрипки Страдивари?
Я так тебе сейчас скажу, перед всеми?
Да, я прошу вас, скажите мне. Ну все-таки, скажите, как можно так создать, чтобы сегодняшние технологии, микро-, микро-…
Это все неважно. Нет. Мы должны сначала понять, а что же происходит у нас в ухе. Да-да!
Прямо вот в этом, материальном?
Вот в этом материальном ухе что у нас происходит. Почему именно и чем можно вызвать такую реакцию, как от его струн.
То есть как эти звуки могут вот так вот зайти в нас.
Да.
Но есть в этом секрет?
Секрет есть.
Есть секрет?
Да. Но я думаю, что даже Страдивари сам не знал о нем, он просто работал так. А секрет заключается в особом сочетании звуков, которые воздействуют на сердце. Здесь надо подумать о том, чтобы сначала отзывалось сердце, а потом слышало ухо.
Обалдеть!
Вот это самое главное и этого не знает никто.
Да-а… Это конечно… То есть от сердца идет к уху и уже ко всему, ко всему? От сердца?
Да.
Ну я думаю, что действительно даже Страдивари не знал.
Он не знал. Этой внутренней механики он не знал.
То есть он был больше как исполнитель какой-то воли?
Его руками и вообще им двигало внутреннее чутье.
Понятно. А там без Творца не обошлось, как вы считаете?
Нет, конечно, никак!
Не обошлось?
Нет.
То есть берется такой, простой человек, а потом мы о нем говорим и много. А на самом деле берется этот человек и через него проводится такой секрет.
Да.
Этот секрет — он для всего подходит, не только для скрипки, не только для виолончели?
Да-да-да. Любой, не только музыкальный инструмент. Звук должен пройти не в ухо, а в сердце, и только потом через ухо он выходит.
Он выходит из уха?
Да.
Вы сегодня перевороты делаете такие!
Да-да-да.
То есть я слышу не ухом. Я вот так вас сейчас слышу, да?
Да.
Я слышу не ушами?
Нет, сердцем.
А слово обладает таким качеством, как вы сейчас говорите, звук?
Конечно. Слово именно так и воспроизводится.
То есть надо находить такое слово, которое проникает в сердце и только потом слышится. Да, правильно?
Да.
Есть такие слова вообще?
Есть.
А как бы в нашей науке найти такие слова, которые…? Все-таки мы изучаем такую науку, которая, по мне, не любопытство, не знание. И как найти такие слова, которые проникнут в сердце и потом…?
Это очень просто. Я спросил об этом у Рабаша.
У вашего учителя.
Да. Он говорит: «Ну ты же слышал, что говорится в молитве «Шма»? Шма, Михаэль». Я удивился: а почему «Михаэль»?
Это молитва «Слушай, Израиль».
Да. Потому что «Исраэль» — это общее название.
А на самом деле «слушай, Михаэль»?
Да. Каждое имя ты можешь подставить туда.
Вот это и есть обращение к сердцу: «Слушай, Михаэль», — да?
Да.
И дальше уже начинается укладывание такое? Молитва «Шма» считается одной из самых высоких молитв, да?
Конечно, да.
Да? Вот мы сейчас дошли до того, что молитва — она слышится именно сердцем сначала?
Да, и только потом ухом или вообще слышится.
Тогда я еще раз вас спрошу. Вы все время настаиваете на том, что молитва человека, простого человека, — она выше молитв, составленных, там, я не знаю, мудрецами, каббалистами. Вы все время говорите, и это немножко меня даже удивляет, и люди пишут, что молитва, которую человек говорит, вот как он говорит, так и обращается, — она выше этих молитв.
Да, потому что это он чувствует. Это у него происходит внутреннее резонирование его сердца с высшим словом. И поэтому это самое высокое обращение к Творцу.
То есть вы хотите сказать, что когда человек вот так вот чувственно произносит, он слышит сначала сверху?
Да.
Это не в нем рождается?
Нет, конечно.
