Окончательное перерождение либерализма в политическую реакцию произошло в конце прошлого века. Это был завершающий период формирования нового мироустройства, начавшийся еще в шестидесятых-семидесятых годах. Неолиберализм стал монопольной идеологической платформой современного западного общества. В основе этого явления, так же как и в причинах появления самого неолиберализма лежат исключительно экономические факторы.
С восьмидесятых годов прошлого столетия происходило интенсивное смещение промышленного сектора западных стран на Дальний Восток, в Юго-Восточную Азию и Центральную Америку, где затраты на производство в разы ниже, чем в Европе, США, Канаде.
Таким образом, доля производственного капитала в западной экономике значительно сократилась, но параллельно с этим возросли сверхприбыли компаний и фирм. Сверхприбыли стали инвестироваться в биржи и банки.
Произошел парадокс. Сверхприбыли, полученные от снижения производственных затрат, стали превращаться в спекулятивный капитал, рост которого оказался решающим фактором в снижении роли капитала промышленного. Соотношение долей биржевого и производственного капитала изменилось кардинально.
Капиталисты-промышленники всегда были основой традиционного буржуазного консерватизма. Уменьшение доли производственного капитала, снижение влияния промышленников автоматически привело и к ослаблению консерваторов-традиционалистов в идеологии и политике. Неолибералы стали ведущей силой западного общества.
Такие изменения без преувеличения можно назвать тектоническими, ибо привели они к смене эпох.
Основу западной экономики на протяжении двухсот лет составлял сначала индустриальный капитализма, а затем постиндустриальный. В настоящее время полностью сформировался капитализм спекулятивный, что стало причиной уменьшения рабочих мест и сокращения занятости в странах Запада.
Каждый год появляются миллионы и миллионы людей, живущих на средства, распределяемые в соответствии с социальными программами. Процесс принял перманентный характер со стабильным ростом. Все эти люди, живущие на социальные пособия, стали опорой для современного неолиберализма, проповедующего первенство иждивенчества перед трудом и естественным рыночным отбором.
С другой стороны, рост спекулятивного капитала привел к тому, что в западной экономике постоянно увеличивается денежная масса. Денег становится все больше и больше. Обостряется борьба за надежные инвестиционные рынки, которые достаточно ограничены и не в состоянии абсорбировать всех миллиардеров.
Приход к власти Дональда Трампа и новых экономических элит есть политическое следствие этой борьбы. Новые элиты, состоящие уже из других обладателей миллиардных состояний, пришли к власти на самом крупном инвестиционном рынке мира - в США. Кому-то придется подвинуться и уступить часть своих позиций на этом рынке. Добровольно своих позиций никто не сдаст и борьба будет обостряться.
Кто в этой схватке окажется победителем говорить пока еще рано. За старыми финансовыми элитами стоит политическая система, СМИ, идеология и преданные массы приверженцев неолиберализма - поколение, выросшее и воспитанное на псевдо либеральных догмах.
Капитал нуждается в свободном движении. Любые препятствия на пути движения капитала, такие как национальные интересы, национальные границы, национальная валюта и национальная экономика, ограничивают движение капитала, ограничивают власть банкиров и биржевиков.
Идейным фундаментом для устранения этих препятствий служит неолиберальная доктрина о смешении рас и народов, объединении стран в союзы без национальных границ, национальной экономики и разделения народов на национальные государства. Мир превращается в один глобальный рынок, где все решается в банковских офисах и на биржах.
Чтобы окончательно перемешать всех и вся и навсегда предотвратить любые рецидивы возрождения национального самосознания народов, была внедрена практика приема “беженцев”. Европейский континент, из которого изъяли национальные границы, заполнился и продолжает заполняться африканцами и арабами.
Миф о беженцах необходим существующему миропорядку не только для того, чтобы катализировать процесс смешение рас, сделав его необратимым, но и для усиления люмпенской составлявшей западного общества как электорального фундамента неолибералов. То же самое происходит и в США.
Иммиграционная реформа Трампа и изменения в американской политике приема “беженцев” нанесла удар по одному из фундаментальных инструментов неолиберализма.
Главным идеологическим направлением новых экономических элит, пришедших к власти вместе с Трампом, является консерватизм и полное отрицание ценностей, проповедуемых неолибералами. И хотя борьба идет между различными финансовыми полюсами современного мира, тот факт, что основой новых элит является консерватизм дает надежду на окончание эпохи неолиберализма.
Стоит отметить, что произошло не только перерождение либерализма в неолиберализм, но и правый традиционализм утратил свою базисную консервативную платформу и превратился в правый либерализм. В этой связи показателен факт прихода к власти капиталиста и консерватора Трампа, не связанного с политическим истеблишментом правых либералов Республиканской партии.
В США появилось четкое понимание того, что десятилетия тотальной власти неолибералов привело к ослаблению западной цивилизации и ослаблению ведущей роли США в мире. И происходит это на фоне возрастания военной и экономической мощи Китая.
Западная цивилизация сегодня вновь возвращается к консервативным ценностям, все дальше отходя от либерализма, как левого, так и правого.
Вызывает удивление те ожидания, которые возлагаются на Трампа в Москве. В Кремле полагают, что с консерватором Трампом будет проще найти общий язык, чем с левыми американскими либералами. Хотя, на самом деле правый буржуазный консерватизм, который представляет сегодня президент Трамп, является антагонизмом любого абсолютизма.
Российский консерватизм всегда опирался на традиции абсолютизма и никогда даже на йоту не был близок к западному буржуазному консерватизму. Это два совершенно разных и непримиримых мировоззрения.
Если американские либералы в некоторых случаях шли на соглашение с Путиным, например, по вопросу войны в Грузии, когда они пошли на пресловутую “перезагрузку”, то правые консерваторы могут оказаться гораздо менее уступчивыми и создать России немало проблем.
Вместе с тем, российско-американские отношения - один из значительных показателей эпохи перемен в мире. Неолиберализм идейно обанкротился, так как перестал отвечать жизненным интересам западного общества. Чтобы стать действенной альтернативой консерваторам либералы будут вынуждены вернуться к изначальным истокам либеральной идеи.
