Невидимый интеграл

Но только подъехал, завыла сирена. Все кинулись в укрытие, я тоже. Примечательно, что евреи и арабы бежали вместе, плечом к плечу. Кто бы мог подумать.

Встреча в подземелье

Там, внизу, я и увидел его - Аарона. Оказалось, что он местный рыбак, старожил Яффо. Этакий израильский Хэмингуэй. Сошлись мы с ним быстро, словно знали друг друга давно.

- Послушай, мне совсем неинтересна политика, - начал он. - Биби, конечно, король, но все это не мое. Мой мир - Тора, море, рыба и семья. Больше ничего.

Глаза у него были спокойные.

- Я люблю море, - говорил Аарон задумчиво. - Люблю, когда волны лижут причал, когда плещется рыба, сверкая на солнце как серебряная монета. Люблю возвращаться с уловом и издалека видеть, как меня встречает Сарит и внуки. Это все, что мне нужно.

Снаружи бухнул "железный купол".

Он наклонился и понизил голос:

- Она падала как подбитая птица...

- Кто? - не понял я.

- Ракета. Как звезда, - тихо ответил он. - Как будто прямо над тобой. Совсем рядом. Я видел, она упала где-то в Рамат-Гане.

Аарон замолчал. Смотрел в одну точку.

- Многие тогда пострадали, - пробормотал я.

Аарон качнулся в мою сторону.

- Эта ракета разрушила не только дом в Рамат-Гане, - тихо начал он. - Она разрушила мой маленький рай. Мой мир треснул. И я стал бояться. Панически! Раньше не знал страха - армия, служба, все это было. А теперь трясусь. За Сарит, за внуков, за страну... Не смейся, но трясусь и за весь мир. За человечество, как за маленького ребенка, который не понимает, что делает, куда катится.

Я посмотрел на Аарона. Он - на меня.

Тупик ненависти

- Я не праведник, - снова заговорил Аарон. - В Торе написано: нет никого, кроме Него. Но мне нужен виноватый. Настоящий. Чтобы можно было видеть и точно знать: это он. Все из-за него.

Аарон замолчал. Потом прошептал:

- И я его нашел. Им стал мой сосед Ахмед. Половина его родственников живет в Газе. И чем сильнее были обстрелы, тем острее я чувствовал, как что-то во мне растет - холодное, острое, как стекло. Ахмед - тихий, пожилой человек, мы много лет живем рядом. Но вдруг он стал для меня "одним из них". Возникло сверхострое ощущение разделения: мы и они, я и он.

Аарон продолжал, а я как будто шел с ним за руку, чувствовал что-то похожее.

- Помнишь тот день, - говорит он, - когда волны бомбежек шли одна за другой? Полчаса нельзя было выйти из укрытия. Воздух был густым от напряжения. Я был на грани нервного срыва, запертый в клетке собственной злобы. Ахмед с семьей был там же, в том же подвале.

И вдруг я столкнулся взглядом с его внуком. Ему полтора года, как и моему. Он лежал на плече деда и просто смотрел на меня. Без страха. Без слов.

Я пытался отвести глаза - а он смотрел. Понимаешь?  Просто смотрел. И все.

Аарон замолчал, смахнул слезу. Я затаил дыхание, Аарон сжал желваки:

- А потом… потом малыш у-лыб-нул-ся, - по слогам выговорил Аарон, - Он улыбнулся и протянул мне помятую в своих маленьких руках конфету. Протянул самое дорогое, что у него было.

И что-то внутри меня треснуло. Он-то ни при чем. И его дед тоже. Разве виноват он, что родился не в том месте, не в той семье, не с той верой? Все это было ему предопределено. И вдруг, понимаешь, внутри меня что-то стало вращаться в обратную сторону - не по моей воле.

Аарон улыбнулся, посмотрел на меня и хлопнул по плечу.

- А дальше, Аарон?

- Дальше? Дальше я точно так же, как тебя сейчас, хлопнул по плечу Ахмеда. Хлопнул. И пригласил сесть рядом.

- А дальше?

- Бомбежка закончилась, а мы все сидели с Ахмедом в укрытии. Я, Ахмед и наши внуки. Говорили о рыбе, о море. А дети играли в кораблики. Я чувствовал - будет прекращение огня. Прямо в воздухе ощущалось.

- Мне все равно, что творится там, наверху, - тихо продолжил Аарон. - Биби - пусть король. Но не они решают. Решаем мы. Мы все. Израильтяне, евреи, арабы, персы, русские, китайцы, британцы... Все человечество.

Если между нами будет мир - он будет везде. Как сказано: сердца правителей находятся в руках Творца. Они следствие. Причина - это связь между нами. Всеми людьми, всем человечеством. Внутренняя. Человеческая. Суммарная.

Аарон вздохнул:

- Суммарная.

И тут словно из ниоткуда в моей голове всплыло академическое определение слова "интеграл" - суммарная составляющая бесконечного множества бесконечно малых величин.

Новая жизнь

Прошла неделя. Обстрелы таки прекратились. Остался шрам. Но осталась и новая связь.

Аарон писал мне на вотсап сообщения. Я читал. Читал и представлял себе воочию как он встречается с Ахмедом у моря. Подкидывает ему камешек - шлеп в воду рядом.

- Ракетный удар, Ахмед, марш в бомбоубежище! - смеется.

Ахмед отвечает плеском весла. Смех их растворяется в волнах.

А море принимает их всех - и смех, и камушки, и этот невидимый интеграл общего человеческого сердца.