Недавно прочитал статью, она на меня произвела глубокое впечатление. В этой статье говорится так: в тот момент, когда мы с вами говорим, 10 тысяч человек в мире занимаются спасением от экологической катастрофы, от всяких природных катастроф, занимаются разработкой вакцины, а 300 миллионов человек и больше занимаются тем, что производят оружие массового уничтожения. И у них нет такого ощущения, что они кому-то приносят горе, беды и так далее, и так далее.
В то же время, там говорится очень интересно, как мы смотрим, когда страдает один человек. Там, какого-то мальчика вытаскивают из руин после землетрясения, или кого-то из бурной реки вытаскивают и кто-то прыгает, рискуя жизнью. Вы представляете!
Одного человека – все страдают, все смотрят, переживают, что там будет. То же самое пытки – ты видишь пытку какого-то человека, пытают кого-то, ты просто весь содрогаешься. А тут пытают целые народы, в Африке, везде, где хотите. И ничего! Что это за свойство в человеке такое, что он может вот так вот…?
Он себя не представляет в виде народов, в виде огромной массы. А в виде одного человека он представляет себя сразу же, и поэтому сугубо эгоистически сопереживает.
То есть в эти моменты полное сопереживание?
Да, конечно.
Как привести человека к сопереживанию глобальному, мировому?
У нас нет этого ощущения вообще! Вот, допустим, животные умирают – потопы всевозможные…
Леса горят и так далее.
Да, леса горят, они убегают через реку, тонут и все такое. Мы смотрим на это как на катастрофу. То есть чисто через разум, через философию, через что, но сопереживать мы не можем. А когда маленькая собачка – что-то с ней или с кошечкой, тогда это другое дело – готовы убить.
За нее – за собачку и за кошечку?
Да. Потому что ставишь себя на ее место, ты можешь представить себя на месте потерпевшего.
Как же нам из этого выкрутиться, из этой истории?
Никак. Наш эгоизм так настроен.
Ну тогда вообще будущее мне понятно, на самом деле. Вот так вот будут уничтожаться народы.
Это такое течение истории.
Но какой-то выход из этого должен быть. То есть нам отрезан какой-то орган…
Орган общего восприятия.
Общего восприятия? Отрезан?
Да, конечно. Мы не можем ощущать общность огромной группы, огромного народа. Мы иногда себя сопоставляем с этим, но если мы ощущаем себя включенными в них.
Ну а что же вы все время говорите о сострадании миру, смотрите, что происходит в мире.
Нет, это зависит от воспитания. И не только от воспитания, а от того, чтобы с помощью воспитания мы вызвали в себе развитие этого ощущения. Ведь мы когда-то были в нем. Мы все происходили из какой-то группы, стада, там, у костра, в пещере и так далее.
То есть генетическая запись у нас есть, что мы были едиными, правильно?
Эгоизм наш это подавляет.
Но память эту можно восстановить, что мы были связаны и сейчас связаны?
Это только особым воздействием на эти элементы памяти, которые в нас существуют. Но они очень глубоки, и их надо вытаскивать на свет буквально силой.
Вы, как каббалист, когда вы говорите о единстве мира, единстве человечества, вы пытаетесь проникнуть вот туда – в эту глубину, где мы связаны, да?
Да.
Пробиться туда?
Да.
И в то же время сейчас мне говорите, что это очень трудно, почти невозможно.
Конечно.
Но вы продолжаете все время этим заниматься?
А что же делать! Практически в этом заключается добрый исход нашей истории.
То есть в человеке есть такая точечка, еле заметная, которая называется единством мира, да?
Да.
“Я с миром един” – и вот туда нам надо пробиться?
Да.
Ах, какая задача, елки-палки!
Ну, что сделаешь?
Вообще!
А иначе впереди просто тьма.
То есть у вас есть ощущение, что она почти невыполнима?
Она абсолютно невыполнима.
Еще и “абсолютно” ко всему прочему?
Да, но мы должны все равно это делать.
Человеческой логики не существует никакой, правильно? То есть задача невыполнима, но мы должны ее делать?
Да.
Ну как это сейчас донести до обычного человека? Скажите, вот как?
Когда нет абсолютно никакого выхода из создавшейся ситуации, тогда человек делает невероятные вещи. Причем, нам показывают, что это надо делать. Говорят об этом каббалисты. Так что, ты переходишь со своей логикой на другую. Ты принимаешь их методику, их идеологию, их советы. Просто ставишь вместо своей головы их голову и так работаешь.
Это в тот момент, когда уже другого выхода нет, тогда ты…?
Да, иначе твой эгоизм тебе не позволит этого делать.
Иначе он все время будет искать выход?
Да.
Вот как сегодня.
В той плоскости.
Да. Вот как сегодня, все ищут выход, а…
Ну, это скоро пройдет, я надеюсь.
Похоже на то, что выхода особенно нет.
Да, уже начинают говорить об этом спокойно.
Да и спокойно воспринимать, что самое интересное.
Да.
И здесь опять то же самое действует, да? “Это, может быть, меня не коснется, это, коснется других”.
Нет, что значит “не коснется”? Если ты говоришь о том, что после дождичка в четверг на Землю упадет такой метеорит, который…
Землю превратит в блин, да?
Да. И если ты в это же время добавляешь: “А мы можем его отклонить нашим разумным, правильным, общим вмешательством, мысленным вмешательством”.
То есть он приближается, и нет возможности его остановить, кроме одной?
Да.
Одной?
Да-да-да. Вот так вот: “Братья-земляне!”.
Приближается большая беда, и единственная наша возможность – это мысленно соединиться, да?
Если мы мысленно соединимся и вместе нашей общей мыслью пожелаем изменить его траекторию, а самим остаться в нашем хорошем положении – вместе соединяться, для того чтобы его отогнать. То есть мы начнем понимать, что этот метеорит или чего там…
Беда какая-то.
Беда – она не беда. Это для того, чтобы привести нас к лучшему состоянию, к объединению. И в этом состоянии объединения мы должны существовать дальше. Не просто на мгновение давайте сделаем, это не пройдет.
Это идея каббалистов, да? То есть так или иначе…
Это идея Творца. Война с эгоизмом должна быть до конца, до полного его исправления на отдачу и любовь. Это…
Он не сдастся иначе, да?
Он не сдастся, с одной стороны. С другой стороны, все-таки все зависит от нас. Нам надо принимать обязанность нашего исправления выше нашей логики.
