Единство под звуки сирены

Все знакомы друг с другом, все радостно здороваются, целуются и обнимаются, как будто не виделись вечность.

На семейные торжества вроде свадьбы и бар-мицвы собираются сотни родственников, друзей, сослуживцев, товарищей по школе, армии, колледжу. На улице здесь всегда подскажут дорогу, поднимут споткнувшегося, соберут рассыпанные вещи, заплаканного потерявшегося ребенка утешат и отведут к родителям. Эти трогательные картины укрепляют бытующее в галуте мнение о том, что евреи дружные, сплоченные, всегда помогают друг другу и не дают в обиду своих…

Но достаточно немного пожить в Израиле, чтобы обнаружить, насколько раздроблен наш внешне дружный и единый народ. Новые репатрианты жалуются, что их дискриминируют сабры и старожилы, а те, в свою очередь, боятся конкуренции со стороны вновь прибывших. Светские израильтяне считают религиозных бездельниками и нахлебниками, религиозные обвиняют светских во всех бедах, которые они вызывают своим неправедным образом жизни.

Правые и левые взаимно упрекают друг друга в доведении страны до ручки. Что касается противоречий между сефардами и ашкеназами, то они, по мнению некоторых экспертов, вообще непреодолимы, поскольку человек может сменить политические взгляды и отношение к религии, но не происхождение. Добавим сюда растущие цены, безработицу, летнюю жару, зимние дожди, хамсины, скученность населения и прочие внешние факторы, которые никак не способствуют благодушию и любви к ближнему своему.

А ведь именно разобщенность народа приводила к самым страшным трагедиям в нашей истории. С ней было связано разрушение Первого, а потом и Второго Храма. Рассеяние стало роковым наказанием для евреев – разбросанные по разным землям, они больше не могли поддерживать и защищать друг друга. В ХХ веке у нас не было ни государства, ни армии, ни общего национального центра, чтобы помешать фашистам уничтожить шесть миллионов наших братьев. Ради единства и было создано еврейское государство, но и в нем евреи продолжают жить разобщенно, каждый сам за себя.

И все же два раза в году мы все, как один, застываем под звуки сирены в память о погибших в Холокосте и павших солдатах Армии Обороны Израиля. В такие минуты невозможно не восхищаться народом Израиля, не верить, что он преодолеет все испытания и выйдет победителем из любой войны. Но проходит знаменательный день – и народ, в последний раз объединившись над раскаленными мангалами в день Независимости, возвращается к своим склокам и сварам.

Впрочем, единство ощущается порой в особенно трудные времена. На фоне терактов, интифады, обстрелов из Газы мы чувствуем свою ответственность за соседей, с которыми еще недавно готовы были драться из-за места на парковке. После каждого кровавого нападения в больницах страны выстраивается очередь на сдачу крови.

Мы способны дружно откликнуться на чужую беду. Когда в Израиле, не дай Бог, пропадает человек, на его поиски вместе с полицией и армией отправляются тысячи добровольцев. Ищут даже тогда, когда нет надежды обнаружить пропавшего живым.

В начале 90-х на Севере страны исчезла девушка. Полиция установила, что она была похищена и убита, а тело предположительно спрятано на огромной мусорной свалке. Но подозреваемый все отрицал, и предъявить ему обвинение, пока не найдено тело, было невозможно. В 35-градусную жару сотни людей вышли помогать технике – вручную переворачивать горы гниющего мусора. Убитую нашли, несчастные родители смогли похоронить дочь, а преступник получил заслуженное наказание.

Но означает ли такие примеры, что единство народа возможно только перед лицом опасности и беды? Что наша общность проявляется лишь под звуки сирены – будь то траурная сирена памяти или тревожный сигнал «Цева Адом»? Тогда можно подивиться нашему легкомыслию, ведь опасность для Израиля сохраняется постоянно. Еврейское государство уже 68 лет живет в окружении врагов, с юга и с севера на него нацелены ракеты террористов, сотни шахидов каждый день готовы убивать евреев в Израиле и в других странах, народы мира объявляют нам бойкот. А мы по-прежнему сводим счеты между ашкеназами и сефардами, правыми и левыми, светскими и религиозными. И только отдельные дни в году становимся одним народом…

Так может, дело не в опасности и не в беде, а в чем-то другом?

В древние времена у народа существовал большой праздник – 15 ава. В этот день, единственный в году, евреи могли брать жен из других колен Израилевых. Во все остальные дни каждое колено возделывало свою землю и передавало ее по наследству только своим, охраняя от соседей. Сообща действовали лишь против общего врага. Но постепенно ограничения на браки между коленами отменялись – это и стало началом собрания евреев в единый народ. Объединила их не война и не страх, а любовь.

Со временем 15 ава перестало быть всенародным праздником. Только религиозная община отмечает его как День любви, все остальные поздравляют любимых в Валентинов день 14 февраля или не поздравляют вовсе. Споры о праздниках тоже становятся поводом для разобщения. И все же история открывает секрет народного единства. Именно любовь, смешанная с болью и горечью, заставляет нас замирать под звуки сирены, вспоминая тех, кого мы не смогли спасти и кто сам погиб, спасая наше будущее.

Любовь к своим собратьям поднимает нас на поиски пропавших детей и взрослых. Любовь затмевает все обиды на соседей, когда мы бок о бок сидим в бомбоубежищах, прислушиваясь к звукам снаружи. Любовь вызывает слезы на наших глазах, когда в день рождения Страны звучит гимн и повсюду развеваются бело-голубые флаги. Да и в другие дни эта любовь к своей земле и своим соотечественникам никуда не девается. Она живет в народе Израиля, иногда почти не заметная среди ссор и склок. Но приходит время, и мы убеждаемся, что она жива.

Ирина Петрова

Источник