Когда некуда будет бежать

Я вообще не верю в доброе изменение мира. Я верю только в то, что человечество доведет себя до такого состояния, я надеюсь, что не до конечного, когда оно поймет, что ему надо меняться и серьезно.

То есть вы говорите, что только когда человечество ужаснется, оно поменяется, да?

Да.

Сегодня у вас именно это направление?

Да, оно должно увидеть свой конец.

Вы же какие-то надежды возлагаете? Вот мы сейчас с вами говорим, что-то транслируем, вы что-то транслируете так или иначе. Это смотрят многие-многие люди.

Я надеюсь, что люди увидят, что они идут к быстрому и неотвратимому концу. И тогда, возможно, они поймут, что здесь должен быть какой-то выход. Но они этого выхода не видят.

Не видят?

Нет. Скажи сегодня людям: "Давайте относиться друг к другу хорошо". Ну и что дальше?

Это детский такой подход для них.

Да.

А для вас очень высокий. Вот очень интересно!

Это очень высокий, но, к сожалению, звучит несбыточно.

Несбыточно.

Да, хотя я над этим не смеюсь и понимаю, что, в принципе, это должно быть. Но через сколько страданий еще должно пройти человечество, прежде чем оно скажет: "Хватит!"

Ну вот за шаг до пропасти о чем вдруг придет мысль человечеству или человеку? О чем? Вот за шаг до пропасти.

Я думаю, что когда люди поймут, что они теряют все. Вот, допустим, детей.

Ого!

Да. Что-то такое вот…

Страшное.

Да. Что уже некуда убежать, отворачиваться.

Надо решать, принимать решение?

Да. В таком случае, возможно, они будут согласны что-то изменить. Потому что изменение все равно придет свыше, но тогда, когда мы будем к этому готовы. А готовность - она вот такая: когда дети и внуки будут под угрозой…

Гибели.

Гибели, да, исчезновения, истребления, тогда мы сможем что-то сделать с собой.

Понятно. Ну это такая формула, знаете, что я не могу остановиться по дороге как бы, а только должен прийти к этой точке.

Да. По дороге к этому мы идем и остановиться не можем.

То есть ни разум мой, ни логика, это все не сработает.

Должно быть чувство, причем чувство самое внутреннее такое…

Тупиковое.

Неотвратимое, да.

Понятно. Ну как-то нам надо завершить все-таки этот наш разговор.

Будем надеяться, что, с одной стороны, мы своим распространением что-то сделаем. Но, с другой стороны, человечество должно увидеть свой конец и решить.

Выход должен быть. Иначе все наше существование бессмысленно. Но как нам сделать, чтобы это произошло быстро, гладко, даже, может быть, как-то управляемо? Это проблема.