В одночасье этот день превратился в самый черный день в истории нашей страны. Огромное количество убитых, раненых, захваченных. С демонстрацией особой жестокости, зверства, когда не щадят ни детей, ни пожилых, ни молодых, ни женщин, ни мужчин. Когда убивают за то, что они евреи.
Кадры в социальных сетях - от них кровь застывает в жилах. Страна в шоке! Это как паралич, как будто перекосило все лицо и ни один мускул не двигается. И хуже всего чувство беспомощности и ужасного страха.
Прошли сутки, а у меня ощущение, что прошла вечность. Как будто та, привычная жизнь осталась где-то в другом кругообороте. Оглядываюсь. Вокруг все шумит, гудит, крутиться. Как будто безжизненное тело начинает двигаться. Вернее, пока дергаться. Мне кажется, что хаотично.
Потом чувствую движения, похожие на действия. Со временем начинаю видеть, что в этих действиях есть смысл. И все это сопровождается шквалом разных эмоций. От них сердце разрывается.
Некоторые хоронят своих близких, некоторые получили сообщения, что их жены и дети находятся в руках у террористов. Другие знают, что члены их семьи убиты, но еще не могут получить их тела, потому что армия еще не всюду очистила территорию от убийц.
Многие сами рванули освобождать свои семьи, запертые в бомбоубежищах, окруженных террористами. Есть и такие, которые вообще не знают, где их близкие. Страшная трагедия всего народа и не только.
И среди этого горя, боли и гнева все четче вырисовывается один большой кулак, который растет и сжимается. И его ничто не остановит.
"Цав шмоне" (приказ номер 8), - это всеобщая мобилизация. Явка стопроцентная. Во многих местах она достигает 180, 200 процентов. То есть готовность и желание бороться выразили даже те, кого не призывали. Люди бросают все и идут защищать свою страну, свой дом. Сотни призывников прекратили свои отпуска заграницей и вернулись на свою землю, чтобы спасти ее.
Эшелоны военных машин движутся по всей стране. Народ стоит вдоль всех трасс, по которым движутся колонны, уезжающих на фронт, наших защитников. Люди стоят с флагами, чтобы подбодрить солдат, выразить им свою любовь и солидарность. Протянутые руки передают своим героям горячие булочки, напитки, еду, одежду.
В больницах огромные очереди, чтобы сдать кровь для раненых и принести им все, чего им не хватает.
И я понимаю, что страна встает, потому что - слава Богу! - жив дух народа. Против духа объединения не может выжить никакое зло. Этот дух создал и поднял государство Израиль. И я четко ощущаю, что он непобедим!
Но меня изнутри гложет вопрос: ПОЧЕМУ?!
Почему этот дух проявляется только тогда, когда нам грозит катастрофа? Почему сейчас мы понимаем, что Израиль выше всего, и мы готовы подняться над всеми разногласиями, а всего лишь неделю назад чуть не перегрызли друг другу глотки на центральной площади Тель-Авива. Да еще… когда? Во время молитвы Йом Кипур!
Почему обсуждения в Кнессете похожи на фестиваль ненависти? Почему нам так важно доказать друг другу свою идеологию, правоту, вместо того чтобы услышать, принять, понять, обнять друг друга? Ведь нашим врагам все равно, кто из нас левый или правый, светский или религиозный. Для них мы все евреи, один народ.
Почему мы этого не ощущаем, если нам никто не угрожает снаружи? Почему нам надо оказаться под угрозами террористов и убийц, чтобы мы научились беречь друг друга?
Дорогие, любимые, родные мои, почему мы должны платить такую цену, которую платим сейчас?! И ведь это не в первый раз! Я не большой знаток истории, но не надо быть большим аналитиком и экспертом, чтобы увидеть один простой принцип, который красной нитью проходит через всю историю еврейского народа: когда евреи воюют между собой, ненавидят друг друга, на них нисходят ужасные, страшные события.
А когда они объединяются, они спасаются самым чудесным образом и процветают. И эти изгнания и возвращения продолжаются тысячелетиями. И амплитуда все растет. Нас не уничтожат совсем. Нас заставят любить друг друга. Вопрос: какой ценой?
Включаю телевизор с тяжелым сердцем. И не только потому, что на экране число убитых и раненых все время растет, а еще и потому, что уже слышу знакомые ноты - повышенный тон, взаимные обвинения. И мне страшно. Получается, что беда и страх объединяют, но ненадолго и, к сожалению, они ничему не учат.
Я в Израиле 30 лет (не сожалею об этом и не хотела бы жить в другом месте), и вижу эти волны: появляется внешнее давление - в результате мы начинаем сближаться, давление уменьшается - мы отдаляемся друг от друга.
И на самом деле, объединиться против врага - это естественная реакция человека на угрозу. В этом нет нечего особенного. Даже животные так поступают. Но когда в основе объединения лежит не ненависть, а любовь, то есть если мы сегодня соединимся как один человек с одним сердцем не потому, что у нас общий враг, а потому, что хотим любить друг друга, - внутри этой любви мы обнаружим особую силу, Высшую силу, против которой любое зло бессильно.
Это самая реальная, самая мощная, самая необходимая сила. Без нее Израиль не сможет существовать! Но для того чтобы обрести ее, надо немного приподняться над собой, захотеть увидеть другого, услышать его.
И у меня закрадывается сомнение: сможем ли мы? Не пойдем ли снова на поводу у ненависти к друг другу, когда она проснется? А ведь она поднимет голову, как только внешняя угроза чуть-чуть уменьшится. Уже поднимает.
Сможем ли мы противостоять ей, самому страшному врагу? Вот чего я боюсь! Боюсь, потому, что мне это знакомо… как обычно бывает, когда эго разбухает: каждый считает, что именно он прав, каждый ощущает только себя и никого больше.
И это естественно, такова природа человека. И очень сложно, по себе знаю, выйти из нее, если не прилагать сверхъестественные усилия. Ведь человек видит, только то, что он видит и никак не хочет (или не может) поднять глаза выше!
Чувствую ком в горле. Что с нами будет? Мне ничего не остается сделать… если только…
"Смотрю я на крохотную точку, которая зовется любовью к ближнему, и размышляю над ней: что же могу я сделать для того, чтобы насладить остальных? И когда смотрю я на всех вместе, то вижу муки, болезни, боли, страдания каждого члена общества и глобальные, войны среди народов. Но кроме молитвы мне им нечего дать". РАБАШ, ст "Любовь к ближнему"
И просьба, мольба сама поднимается откуда-то из глубины сердца, вместе с болью и с любовью:
"Спаси нас от раздражения к ближнему, да не подымется зависть человеческая в сердце нашем и не обратится мстительность наша на других. Наоборот, дай сердцу каждого возможность увидеть величие наших товарищей, а не их недостатки, чтобы каждый говорил о друге своем с желанной для Тебя прямотой, и тогда у человека не возникнет никакой вражды по отношению к другому". Рабби Элимелех из Лежайска, "Молитва перед молитвой"
