И было предложено культурно-чувственное образование. Например, изучают классическую поэзию и не идет. Ее кладут на рэп, например, и вдруг все начинает работать. И они попробовали, это действительно начало работать. Появилась вовлеченность в учебу, разительные успехи в учебе. То есть было обнаружено, что в учебе отсутствует чувственная составляющая и это разрушает все усилия.
Как вам, если создаются, например, арии по биологии, романсы по высшей математике? Вот так если учить и преподавать?
Конечно, это будет понятнее ученикам.
То есть не надо, чтобы они делали какие-то усилия, чтобы понять?
Ничего этого не надо. Зачем? Это должно войти чувственно и легко.
То есть мы должны под них работать, под него?
Да.
То есть если ему хочется, пускай поет высшую математику.
Да.
Как вам вообще такая учеба? Вам нравится? Хотелось бы в такой школе учиться?
Я думаю, что это помогло бы многим людям вобрать в себя математику, физику и так далее. Это все можно переложить на…
На арии.
Да, на очень простые вещи.
Понятно. А вот скажите, пожалуйста, вы все время говорите о том, что главное — это даже не образование, главное — воспитательный процесс. Есть ли здесь какой-то такой…?
Воспитательный процесс точно есть.
В чем он?
Они этим обучают учеников как обучать других — младших и так далее.
А можно сказать, что когда они поют…? Они же поют всем классом, получается.
Наверное.
То есть вот этот процесс…?
Сближения, адаптации. Конечно.
То есть все, переложенное на совместное пение, на совместное действие, — оно все туда, в копилочку, да?
Конечно, да. Таким образом вообще можно достичь очень многих успехов. Ну… Кому это надо, между нами говоря?
Как всегда в конце существует такой разворот. Вот это вот…
Что? Я очень серьезный пессимист.
Да. То есть вы считаете, что это так хорошо, что это никому не надо в результате?
Да.
А если бы это было плохо, то может быть, кому-то и понадобилось?
Так устроен мир.
То есть мы не хотим, чтобы наши дети бежали в школу, хотели быть вместе в классе дружно…?
Да что толку с этого?! Там их поджидает какой-то «бирьён»…
Да, громила.
И бьет, отбирает деньги на завтрак и еще чего-то там. Я знаю, что так это происходит.
Что нам не нужно такое мягкое воспитание?
Нам нужно воспитание другое.
Какое?
Такое, при котором самые-самые-самые дремучие ученики поймут, что надо быть в связи, в доброй связи между собой. А иначе их общество, их же общество, отторгнет. Это самое страшное. Когда с тобой никто не здоровается, когда ты отвергнут и на тебя все фыркают…
Ты один.
Да. И девочка, которую ты вчера обожал, проходит мимо тебя, задрав нос.
Да, это вообще!
Это все очень хорошие воспитательные методы.
То есть эти методы, допустим, образовательно-воспитательные. А вы имеете в виду воспитательные, именно вот такого плана, жесткого?
Да-да-да, сначала, конечно, надо это.
Что если я не…
Если я не связан с коллективом добрыми узами, то мне ничего не поможет.
То есть вы говорите: «Выбросьте все образование из своей головы, оно никому не нужно»? Я специально утрирую.
Да-да, это не «утрирую». Это основа.
А, даже не утрирую? «А возьмитесь вот за это — за связь в классе, настоящую связь».
Да.
И чтобы она была главным и основным?
Да.
И к этому присобачьте как бы все образование, все-все-все?
К этому все остальное уже придет.
Понятно. А это захотят, то, что вы говорите? Это захотят воплотить когда-нибудь?
Ну для этого нужны просто хорошие воспитатели, которые умеют войти к ученикам в сердце и правильно распределить между ними вот такие роли, и как-то создать такую атмосферу.
А сами преподаватели должны в этой атмосфере находиться друг с другом? Я специально захожу, с этой стороны.
Ну это, конечно, далеко. Куда нам воспитывать преподавателей! Но может быть, можно будет с ними договориться.
Чтобы сначала они соединялись в учительской, а потом такими шли в класс?
Да.
И тогда мы получим результаты?
Да.
Какие результаты мы тогда получим?
А просто хорошие результаты во всем.
И в учебе тоже хорошие?
Доброжелательность в первую очередь, взаимопомощь, желание лучше учиться.
Тоже получим?
Обязательно, потому что мы этим будем подводить других и на нас будут фыркать наши же ученики. И так далее.
То есть наш класс должен быть лучшим, мы все вместе должны быть лучшими. Этот вывод тоже оттуда?
Да, но не давить на то, что мы должны быть лучше других.
Вот это важно, да. Ну хорошо. А вот это могут взять все-таки воспитательные органы, министерства образования, воспитания? Вот это могут взять за основу и начать…?
А кто возьмет?
То есть некому брать, вы считаете?
Нет.
А когда это востребуется по-настоящему? Тогда такой мой вопрос, ответьте, пожалуйста. Когда?
Это востребуется по-настоящему, когда ты сможешь хорошо платить учителям.
Вы сейчас серьезно, да?
Я серьезно. А почему ты считаешь, что я всегда говорю как-то несерьезно?
Нет, я считаю, что вы серьезно говорите, но я не думаю, что это самое важное, честно говоря. Платить учителям, и тогда они будут вот так вот выстраивать процесс. Они же сами должны захотеть этого. Чтобы они шли и хотели, чтобы такое происходило в классе. Правильно это?
Дело в том, что они долго на этом не продержатся. Потому что в них воспитания такого еще нет.
То есть эта идея долго их не продержит. Надо ее подпитывать хорошими деньгами, да?
Да.
Это наша сегодняшняя…
Надо зажигать.
Надо зажигать. Надо зажигать деньгами? Или нет?
Заинтересованностью.
Но деньги тут влияют серьезно?
И материальная заинтересованность, естественно.
То есть здесь две составляющих: материальная заинтересованность и идея, которая все время…
Да, идейная заинтересованность.
Идеей они друг друга могут зажигать, учителя?
Я не думаю.
А вы же помните свою первую учительницу. Я помню, вы рассказывали с таким теплом.
О! Это была особая женщина! Молодая. Она вышла замуж за какого-то военного, когда учила нас. Мы жили на краю военного гарнизона.
Но это был, извините меня, 52-53-й год.
Да-да.
53-й год.
Он ее часто встречал с работы. Помню, я махал ему рукой.
И это была учительница, да?
Да, она была учительницей. Она была очень-очень преданная нам, любящая нас.
Может быть, вот это залог настоящего успеха?
Да, но потом, на следующий год я уже перешел в другую школу. Там выстроили еще одну школу — имени Сталина. И я уже должен был туда переходить.
Пошла другая жизнь?
Да.
Я хочу из этого вывод какой-то сделать. То есть если учительница вот так вот живет — любя класс, любя учеников… Или это тоже долго не продержится? Или продержится все-таки?
Ну это у меня осталось на всю жизнь.
У вас осталось на всю жизнь?
Конечно, это впечатления детские.
Оно что-то дало вам по жизни? Дает человеку это что-то по жизни?
Оно дало мне пример, какой может быть первая учительница.
Мы начали с рэпа, с того, что переложить предметы на понятную для ребенка музыку, и тогда дело покатит. Можно какое-нибудь предложение, чтобы завершить это? Чтобы все-таки была эта атмосфера в классе, что нужно сделать?
Если учительница, или учитель, могут доверительно говорить с детьми, то они могут настроить детей на правильное отношение к учебе, к жизни, к другим запросто.
Но так или иначе, как вы говорите, это должно пойти через эту связку, которая существует в классе?
Да.
Это главное, это основа?
Да.
