Но волновал меня только этот кот - когда этот негодяй намеренно забегал вперед и… с важным видом переходил мне дорогу. Я не суеверен, но готов поклясться, что этот черный кот прекрасно знает, что приносит беду. Может быть это только мои ощущения, но все-таки...
Итак, это было то неудачное утро после вечеринки, когда мои поиски носков окончились полным провалом. Посмотрев на свое помятое лицо и не найдя на нем даже остатков человеческого выражения, я прекратил поиски одежды, надел на себя все, что нашел, и, как всегда, на улице встретил этого четвероногого.
Когда кот перешел мне дорогу, я почувствовал себя не в своей тарелке. И на этот раз я не ошибся. Все началось прямо в автобусе. В нем все наперебой стали уступать мне место. И это в Израиле, в Тель-Авиве, человеку средних лет, где на тебя обычно вообще не обращают внимания!
На всякий случай я себя ощупал: может быть какого-то органа не хватает? Может быть я выгляжу как инвалид? Но все оказалось на месте. Успокоив себя, что с таким помятым лицом можно выглядеть инвалидом, я вышел из автобуса и пошел в банк. Нужно было кое-что выяснить.
Обычно каждый мой приход кончался настоящим военным столкновением, где обе стороны применяли все возможные и невозможные уловки, чтобы выйти правыми из нашего противостояния. А дело было в завышенном проценте по возврате ссуды, которую я, правда, не всегда вовремя возвращал...
Приготовившись в очередной раз к "военному" столкновению, я резким шагом подошел к директору банка, которую звали Инга.
- Вы наверно устали от нас, - неожиданно защебетала Инга. - Ведь мы берем с вас непосильный процент, и это совершенно невыносимые условия. Поэтому мы возвращаем вам ваши потери и снимаем с вас всю вашу задолженность. Ведь должны же мы как-то отблагодарить вас за перенесенные страдания.
Мое лицо выразило… нет, не удивление. Я стал нажимать на болевые точки, всеми силами пытаясь проснуться и снова очутиться в привычной реальности. Но ничего не помогало. Инга не исчезала, и я не смог проснуться, так как совершенно не спал.
Я даже увидел плакат за спиной Инги. Такой же висел и в автобусе, и на улице, но там я не обратил на него внимания. На плакате, висящем в самом центре деловой активности, где на деньги "молились", было написано: "Не делай для другого того, чего не желаешь себе".
Заметив мой удивленный взгляд, Инга рассмеялась и сказала:
- Ну вот, теперь и вы начнете понемногу понимать происходящее. Дело в том, что это одно из выражений, которые являются краеугольным камнем для существования нашего народа. Раньше мы пренебрегали ими. Но теперь они приняли силу закона. Поэтому, я проверила ваши счета и убедилась, что мы уже получили от вас минимальную прибыль, необходимую для нашего нормального существования, и потому излишки вернули вам.
Я вышел из банка со странным чувством. Вроде бы и хорошо, что у меня нет задолженности, но, с другой стороны, я как бы обязан этому банку. А я не привык чувствовать себя должником. Я привык за все платить: государству, полиции, муниципалитету… А тут мне как бы сделали одолжение.
Это было новое, неизведанное ощущение. И я решил как можно быстрее от него избавиться, найти что-то привычное, родное. Чтобы прийти в себя и опять ощутить себя жертвой этого жестокого мира.
Пресекая площадь Рабина, я увидел огромный экран, на котором шла прямая трансляция заседания Кнессета.
- Наконец-то! Наконец-то я смогу ощутить что-то негативное, что-то привычное, - обрадовался я. - У них там идет голосование по пенсионному закону. Так что, без драки не обойдется. А потом все дружно проголосуют против повышения пенсий.
Так я подумал, но все сложилось совершенно иначе. Окончательное решение парламентариев было совершенно неожиданным. Действительно, депутаты вырывали друг у друга микрофоны и что-то нервно говорили в зал. А иногда даже хватали друг друга за рубашки! Но о чем они спорили?
Они чуть ли не дрались за то, чтобы пожертвовать как можно большую часть своей зарплаты пенсионерам. И самое интересное - по центру трибуны позади выступающих виднелся плакат - "Возлюби ближнего своего, как самого себя".
Тут уже я не выдержал и закричал:
- Хватит! Хватит надо мной издеваться! Этого не может быть, я, наверное, схожу с ума! Я живу в другом мире, с другими ценностями. Отдайте мне мои ценности назад!
Но как я не просил, назад ничего не вернулось. Жизнь в городе продолжалась. На первых полосах газет вместо привычных убийств и изнасилований печатались рассказы о героях, которые помогли другим людям выйти из тяжелых ситуаций. Даже у намного увеличилось количество альтруистов.
В магазинах больше не продавали страшных сказок и таких же компьютерных игр. Оказалось, что можно прекрасно обойтись добрыми сказками наших бабушек и в таком же духе сочинять новые сказки.
Но особенно удивил меня мой сын-старшеклассник. Он сказал, что те правила, которые я видел на плакатах, стали основой образовательной программы в школах и институтах. В его школе больше не разбазаривают силы на противостояние друг с другом. И класс сильно продвинулся в учебе.
Тут уж я не выдержал и возразил:
- Как же можно без элементов противостояния добиться хороших результатов? Все ученые добились успехов, соревнуясь друг с другом!
- Да это очень просто, папа, - ответил мне сын. - Ты же знаешь, что если заморозить электрические провода до определенной температуры, то их сопротивление становится равным нулю. И в таком случае ток передвигается по проводам без сопротивления! То есть все зависит от среды, которую мы создаем. И если каждый будет желать другому всего наилучшего (всего хорошего, что желает себе), то и учиться будет легко и в радости!
Слушая сына, я заметил, как во мне начало появляться ощущение, что гораздо лучше жить в таком обществе, где окружающие думают о тебе, а ты - об окружающих. Что это просто классно - приходить домой и видеть нормального сына, а не издерганного мальчика, который вечно сидит у компьютера и играет в опасные игры…
Мне даже стало нравиться, что со мной все так вежливо обращаются, что не придется потратить всю свою жизнь на эгоистическую борьбу друг с другом. Что можно сбросить маску благополучного человека и стать действительно благополучным. Потому что, если в обществе все относятся друг другу хорошо, то каждый и становится благополучным.
Мне вдруг стали близкими все проходящие мимо люди. Я больше не боялся улыбаться и старался сделать всем приятное, а они старались отплатить мне той же монетой. Такая счастливая жизнь продолжалась, как мне показалось, довольно длительное время. Покуда возвращаясь однажды домой, я не увидел опять этого черного кота, который завидев меня, снова перебежал мне дорогу.
И тогда вдруг ко мне стали возвращаться все мои давние опасения. Я почувствовал, что воздух стал густым и тяжелым для дыхания. Плакат впереди меня начал медленно исчезать и растаял в воздухе. Как будто и не существовал. Сверху до меня стали доноситься какие-то крики. Подняв голову, я увидел в открытом окне свою жену.
- Где тебя черти носят?! - кричала мне она противным голосом. - Тут пристав приходил описывать имущество. У нас оказалась большая задолженность в банке, а ты разгуливаешь где попало!
И тут у меня защемило сердце. К хорошему привыкаешь быстро. А тут опять предстоит привыкать к этой жизни, не стоящей ни гроша. Опять нужно тратить все силы на борьбу с несуществующим врагом. Но я уже увидел, как можно и надо жить...
Я даже проникся благодарностью этому коту за то, что он помог мне раскрыть глаза. Но, с другой стороны, я с этим черным котом все-таки рассчитаюсь. Из-за его наглости. Что он в самом деле себе позволяет?! Вот поймаю его и перекрашу в белый цвет. Вся спесь с него сойдет!
