Счастье по науке

Счастье - в неведении?

В первой части фильма «Матрица» предатель Сайфер предпочел «виртуальные» наслаждения тяготам реальной жизни. Договариваясь о том, чтобы его погрузили в иллюзорный мир матричной сети и лишили воспоминаний о прошлом, он произнес свою знаменитую фразу: «Счастье – в неведении».

Представьте себе, что у вас есть возможность испытать бесконечное блаженство в забытьи. Вас поместят в надежный резервуар, подключат к голове электроды – и счастье потечёт по проводам прямо в мозг. Либо вы останетесь в реальном мире с его буднями и проблемами.

Аналогичный мысленный эксперимент задолго до «Матрицы» описал философ Роберт Нозик в книге «Анархия, государство и утопия» (1974). Столкнувшись с подобным выбором, многие предпочитают остаться в реальности. Но почему? Разве вечное наслаждение – не идеал, не венец мечтаний? Ответ дает профессор Ронни Шеб в интервью сайту «Ха-Арец»:

Большинство людей откажутся от такого резервуара, потому что он лишает их автономии. Бесконечного счастья, как такового, недостаточно, если мы не можем сами выбирать способы его достижения.

Профессор Шеб преподает деловой менеджмент и экономику в Свободном университете Берлина. Его специализация – факторы, влияющие на счастье. Разумеется, сами по себе они не сложатся в готовый рецепт, однако, зная, от чего зависит удача, возможно, мы всё-таки сумеем поймать её за хвост?

Счастье переменчиво?

Прежде всего, в этой сфере нет непреложных схем и универсальных решений. Счастье во многом порождается обстоятельствами и проистекает из верного соотношения между наслаждением и целью. Об этом пишет британский экономист и психолог, профессор Пол Долан в книге «Счастье по расчету» (Happiness by Design).

Например, ранжируя свои удовольствия, люди, как правило, ставят игры с собственными детьми на последнее место в списке. И это вполне естественно – после рабочего дня и пробок по пути домой человек хочет отдохнуть, и призывы: «Поиграй со мной!», не вызывают у него воодушевления. Но по выходным картина резко меняется – отдохнув, родители получают огромное наслаждение от забав со своими чадами. Теперь автономия на их стороне: они играют по собственному выбору, а не по требованию ребенка. Так что, формы наслаждения переменчивы.

Цель же способна менять первичное восприятие: скажем, я хотел бы попить пивка с приятелями, но в двадцатый раз читаю сказку своему ребенку, потому что его развитие и положительные эмоции имеют для меня особый смысл.

Не в деньгах счастье?

Эксперименты Нозика и исследования Долана описаны в книге «Измеряя счастье: экономика благоденствия» (Measuring Happiness: The Economics of Well-Being), которую Ронни Шеб написал с двумя своими коллегами из Магдебургского университета. Они не дают наивных советов типа: «Любите себя, и всё будет прекрасно». Их книга, изданная престижным издательством Массачусетского технологического института (MIT), представляет собой популярный обзор становления науки о счастье, сочетающей в себе психологию, экономику, социологию и государственную политику.

Поскольку все три автора являются экономистами, особый акцент делается на деньгах. Можно ли купить счастье? Если да, то как? Если нет, то почему?

Со времен Второй мировой человек Запада воспринимал стремление к счастью как попытку обеспечить безопасность и материальное процветание. Однако многочисленные исследования и опросы последних лет показывают, что всё не так просто. Высокий уровень благосостояния страны не гарантирует автоматически счастья её населению, тогда как некоторые государства с невысоким достатком часто занимают верх в «рейтинге счастья».

Личное богатство тоже вызывает не только положительные эмоции, поскольку люди сравнивают себя и с более высокими социо-экономическими слоями. Как пишет Джордж Монбио в The Guardian, одному проценту самых богатых людей в мире принадлежат 48% мировых богатств, но даже они не счастливы. Опросив крёзов со средним собственным капиталом в $78 млн, Бостонский колледж обнаружил, что они тоже страдают от навязчивых тревог, неудовлетворенности и одиночества. Многие из опрошенных сообщили о чувстве финансовой неуверенности. По их мнению, для «твердой почвы» под ногами им нужно, в среднем, где-то на четверть больше денег, чем есть сейчас.

Что, если бы они получили желаемое? Несомненно, им понадобились бы еще 25%. Один респондент сказал, что не доберется до «тверди», пока у него не будет миллиарда долларов в банке.

Парадокс Истерлина

Где-то в конце шестидесятых выяснилось, что счастье не исчерпывается экономическими потребностями. На него существенно, а то и радикально, влияют субъективные факторы: чувство удовлетворенности жизнью, политические пристрастия, состояние общества, ценности, семья и отношения в ней.

Отсюда проистекает знаменитый парадокс, выявленный более тридцати лет назад Ричардом Истерлином из Университета Южной Каролины. Оказалось, что в долгосрочной перспективе экономический рост не имеет прямой связи с субъективным благополучием. Иными словами, продолжительное процветание перестает приносить людям счастье. На личном уровне доход по-прежнему играет свою роль и богатые, разумеется, чувствуют себя лучше бедных. Однако сравнение "индекса счастья" в различных странах не обнаруживает безусловной корреляции между средним уровнем доходов и средним уровнем счастья населения.

К примеру, несмотря на постоянный рост доходов в США после войны, до начала семидесятых годов, когда Истерлин начал рыться в статистике, средний уровень счастья американцев почти не менялся. В России подсчитали "индекс счастья" для пенсионеров и выяснили, что самыми счастливыми являются чеченские долгожители – хотя они получают самую низкую по России пенсию. Другие примеры – Китай, Южная Корея и Чили, где драматический подъём экономики последних десятилетий не вызвал аналогичного роста удовлетворенности жизнью.

Вот что говорит сам Истерлин, подытоживая огромные массивы данных:

Мы пленники в замкнутом круге гедонизма. Все мы очень быстро привыкаем к счастью и принимаем его как само собой разумеющееся или сравниваем с тем, что есть у других, а не с тем, что было у нас раньше.

В многолетних попытках разобраться, в исследованиях и дискуссиях вокруг расхождений между микроэкономическими и макроэкономическими показателями на богатой почве мирового кризиса, «официально» начавшегося в 2008 году, и родилась наука, которую именуют «экономикой счастья». Нет, она не знает ответов на все вопросы, однако, как минимум, один факт о счастье, ей удалось установить. И он столь же удивителен, сколь закономерен.

Ответ на главный вопрос

Как же стать счастливым? Вот вам подсказка. Общепризнанный и чуть ли не единственный бесспорный вывод ученых сводится к простой истине: невозможно быть счастливым в одиночку. Счастье – общее достояние, которое мы обретаем сообща.

Предоставим слово д-ру Грегори Бонну из Университета Монаша в Мельбурне, главе обширного исследования, охватившего людей разных стран и культур:

Наши результаты представляют неоспоримое доказательство того, что близкие, прочные отношения воспринимаются как центральный фактор удовлетворенности жизнью. Подлинные, тесные взаимосвязи часто далеки от забав, будь то супружество, уход за детьми или необходимость ладить с близкими, друзьями и коллегами. У всех свои проблемы, которые в долгосрочной перспективе включают в себя очень много совсем не забавных моментов. И все же большинство из нас полагает, что именно эти отношения делают жизнь стоящей. Это говорит нам кое-что о человеческой природе.

К аналогичному заключению подводят, практически, все исследования и опросы. Как показали данные, собранные за 32 года в Данидине, теплые отношения с близкими, друзьями, одноклассниками и учителями в детском возрасте закладывают твердую основу счастья во взрослой жизни. Гарвардское масштабное исследование пяти поколений выявило ключевой фактор счастья и долголетия – любить и быть любимым. Заключение профессора Джорджа Вэйланта:

Семьдесят пять лет и двадцать миллионов долларов, израсходованных на изыскания, приводят нас к прямому выводу из пяти слов: счастье – это любовь. Жирная точка.

Подобных цитат великое множество. Об этом говорят психологи и психиатры, социологи и экономисты. И в этом они на редкость солидарны. Но как же нам использовать полученные ими результаты? Как выстроить такую социальную атмосферу, такие отношения с окружающими, которые сделают нас счастливыми? Задумались на секунду? Дверь где-то рядом, хотя туман еще не рассеялся.

Однако уже сейчас можно однозначно сказать, что Сайфер был неправ. Счастье – вовсе не в неведении. Наоборот, познавая свою природу, изучая реальные, глубинные связи между нами, мы всё лучше понимаем, где лежит ответ на главный вопрос каждого. Он кроется в окружении, которое и есть надежное средство моей счастливой жизни.

Смотреть: Израильское счастье