Причин для недовольства оказалось две: слишком много денег уходит на содержание дома и услуги фирмы, особенно уборка, — некачественные. Доказать первое эта женщина не смогла, так как расходы на оплату уборщику, то есть мне и самому работодателю оказались в рамках договора. Помимо этого в полном наличии оказались квитанции на закупку необходимых материалов. Тем не менее, она заявила, что отныне все деньги, собранные жильцами, будут храниться у нее на специальном банковском счете.
Не сумев доказать первое, энергичная женщина сразу приступила ко второму. В один из дней она подошла ко мне и пригласила обойти здание на предмет выявления запущенности его состояния. Запущенность выражалась в том, что на этажах дверцы электрошкафов, бойлерных комнат и шкафчиков газовых счетчиков были не совершенной белизны и местами со следами краски. Мне было предложено отмыть все это. Я с большой охотой согласился, заявив, что на это потребуется дополнительное время и дополнительная оплата, так как такая работа в мои обязанности не входит. В порыве благородного гнева женщина позвонила моему работодателю, который к ее пущему недовольству подтвердил мои требования.
Она нашла мудрое решение, позволив мне до конца отмывания шкафчиков не делать остальную работу по уборке. Я последовал ее указаниям, оставляя за собой отмытые до сияющей белизны шкафчики и не прикасаясь к остальной работе. Через три дня меня начали атаковать жильцы дома, так как скопившиеся грязь и мусор вызывали у них весьма неприятные ощущения.
Я успешно отражал их атаки, предлагая поговорить об этом с жилищной комиссией. Так продолжалось две недели и за это время, я был уверен, энергичная женщина успела возненавидеть меня. Я не ошибся, так как она начала рассказывать всем жильцам дома, что я только делаю вид, что работаю, а на самом деле пускаю пыль в глаза.
Ко времени этого инцидента мой стаж работы в этом доме насчитывал более четырёх лет и жильцы были очень довольны моей уборкой. Теперь некоторые из них подходили ко мне и спрашивали, что происходит. На что я неизменно отвечал, что понятия не имею, а в ответ они успокаивали меня, предлагая не обращать внимания на эту женщину.
Поняв, что и со второй причиной у нее вышла промашка, энергичная женщина изобрела новый ход. В один из рядовых дней мой работодатель обнаружил в своем служебном почтовом ящике письмо о расторжении договора с администрацией дома. Другими словами, моего работодателя и меня увольняли с работы. Через месяц, согласно закону, мы должны были «освободить помещение».
Принимая во внимание, что кроме этого злополучного здания у хозяина было еще около полсотни объектов и что он сразу предложил мне по истечение месяца убирать другой дом, материальный ущерб, нанесенный нам был минимальным. Но, честно говоря, мне совсем не хотелось начинать заново приводить в порядок другой дом — я вложил много сил в это здание и теперь только поддерживал чистоту. Или мое нежелание расставаться с этой работой было очень сильным, или по другой причине, но все вдруг повернулось совершенно другой стороной.
Мой работодатель обычно оставлял дома по требованию жилищной комисии не споря. Но тут он начал войну на изнурение. Для начала он написал ответное письмо с требованием предоставить ему протокол собрания жильцов по вопросу расторжения договора с подписью не менее пятидесяти процентов владельцев квартир. Это была не его прихоть — так гласил закон. Учитывая, что половина жильцов арендовала квартиры, энергичной женщине предстояла тяжелая работа — обзвонить владельцев квартир и пригласить на собрание. Это было практически нереально — зачем им это нужно... Кроме того, нет гарантии, что пятьдесят процентов жильцов согласятся расстаться с нами.
Ох уж эти энергичные умные женщины! Она поступила иначе — с заготовленным протоколом не состоявшегося собрания она обошла всех жильцов, собирая их подписи, не поленившись также навестить тех владельцев квартир, которые не жили в доме. Закончив свой благородный труд, она торжественно вручила копию протокола моему хозяину. К этому времени отпущенный нам месяц уже миновал и предстояло ждать еще месяц. Я понял, что наступает пора прощания, но ошибся. Через неделю после получения протокола меня подозвал хозяин и сказал, что подает в суд на эту женщину. Оказалось, что вслед за ней он также обошел всех жильцов дома, выясняя причину их согласия с его увольнением.
Причина оказалась проста: энергичная женщина рассказывала жильцам, что он присваивает себе деньги, собранные на ремонт и содержание здания, ворует материалы и вообще запустил весь дом. Все эти рассказы жильцов мой хозяин тайком записывал на телефон . Иск, который составила его адвокат, выражался в сумме триста тысяч шекелей — за то что женщина порочила честное имя работодателя и его фирмы. Он опустил копию иска в почтовый ящик энергичной женщины... и после этого в доме наступили тишина и покой. Я продолжаю работать в этом доме уже третий месяц. Об увольнении никто —пока — не упоминает и дело в суд — пока — не передается.
Принципы принципами, но деньги — это деньги.
