День из жизни

Я опять опаздываю на работу. Как назло сегодня моя первая клиентка — фанатически пунктуальная госпожа Геня. Мама ее была полька, папа — немец. Госпожа Геня вобрала в себя все особенности польско-немецкого характера. Я уже чувствую ее демонстративный взгляд на часы. Зато я успела купить фрукты в свою маленькую парикмахерскую!

На ходу извиняясь, открываю дверь и поднимая штору, выслушиваю лекцию о правильном режиме, правильном распределении дел, правильном... Поддакивая каждому ее слову, вываливаю яблоки, сливы, виноград, апельсины в глубокую тарелку. Залетаю за шторку переодеться и вдруг замечаю, что некому поддакивать. Госпожа Геня замолчала. Настороженно выглядываю...

Я не верю своим глазам. Моя «еки», которая уже 9 лет приходит ко мне раз в неделю в один и тот же день, в одно и тоже время с точностью до минуты, стоит над кучей фруктов в большой тарелке и с детским восхищением их рассматривает. Вдруг она поднимает на меня круглые, блестящие от слезинок глаза. Всегда строгое, без единой эмоции лицо преобразилось. На меня смотрела маленькая, восторженная девочка. Ничего не понимая, я перевела взгляд на фрукты.

Раз в неделю до работы по постоянному уже маршруту я забегаю на базар, чтобы пополнить фруктами свою большую тарелку. Сегодня виноград я купила у старого, мудрого араба, похожего на Хоттабыча. Он неторопливо взвесил мне мои пол-кило, сообщил, что я приношу удачу и он рад, что сегодня я у него первая покупательница. Взял деньги и с улыбкой поблагодарил: «Хорошего дня тебе, мами».

Яблоки мне  продал веселый и очень-очень шумный марокканец. Пока он взвешивал, брал деньги, отчитывал сдачу, успел рассказать мне о международном и внутреннем политическом положении, предложил сходить выпить кофе и съездить с ним в Турцию. Протягивая мне сдачу, пожелал: «Хорошего дня тебе, мами».

Следующим на моем маршруте был свободный вольный «цабр» в третьем поколении. С широкой улыбкой он протянул мне мои сливы, за которые, как всегда, мне пришлось заплатить дороже, чем у остальных. Я опять забыла выяснить, сколько сейчас стоят сливы и спросить у него цену до начала покупки. Мы оба знаем, что меня легко можно надуть.

Снисходительно улыбаясь на мой укоризненный взгляд, протягивает мне сдачу: «Хорошего дня тебе, мами». Апельсины мне продал худой и добрый таймани. Он простил мне пол-шекеля, чтоб удобно рассчитаться. И я убеждена, что от этого маленького подарка он получил удовольствия больше, чем я. «Хорошего дня тебе, мами».

И вот я гляжу в тарелку, где расплескалось море красок. Все слилось в одну единую картину, где каждый предмет выделяется каким-то особенным характером. Вместо разных, отдельно купленных фруктов, появился точно слаженный букет, где ничего не было лишним. Черные, блестящие камешки слив разметались среди бордовых яблок. Между ними выглядывали, как солнечные зайчики, оранжевые апельсины. Все это покрывали две большие грозди прозрачного, как росинки, винограда.

Я не заметила, как моя госпожа Геня обняла меня и чмокнула в щеку. Мы обе остолбенели от неожиданности. Такой взрыв эмоций от всегда уравновешенной, монотонной особы я просто не ожидала. Она тоже. Пока я обрабатывала ее ногти, выщипывала брови, она не переставала улыбаться и бросала взгляд на тарелку. Вернее, мы обе постоянно на нее смотрели. Отдавая мне деньги, с улыбкой поблагодарила: «Хорошего тебе дня». Начался рабочий день.

Тарелка потихоньку изменялась. Кто-то отщипнул прозрачные виноградинки из огромной тяжелой грозди, уменьшилось количество оранжевых, солнечных апельсинов. Черные с синеватым оттенком камешки слив уже не так бросаются в глаза. Осталось мало яблок. Все как всегда. Но что-то изменилось. Неужели из-за такого пустяка как эти фрукты?! Я оглянулась на них. И они вдруг зазвучали! Взорвался фонтан звуков!

Пожелания торговцев на базаре, детская восторженная улыбка госпожи Гении из Германии. Хруст гиперактивного 5-летнего гения моей клиентки, который целых 5 минут сидел и молча грыз яблоко. Рассказ девочки об очередной неудачной любви, который она поведала мне, очищая апельсин. Смех и болтовня моих клиенток в ожидании своей очереди. Шум машин за окном. Тихая мелодия, что постоянно звучит в моей парикмахерской.

Все объединилось в один маленький оркестр, которым правил сегодня какой-то новый дирижер. Он объединил через эту тарелку с фруктами все звуки сегодняшнего дня. Я вдруг почувствовала, что все, кого я встретила сегодня, наполнили меня необычным чувством радости, уверенности. Я не знаю, как называется это состояние, наверно это и есть счастье. Тихое, доброе, спокойное.

Возвращаясь домой, я стала бояться что не донесу это чувство до своих . Что оно исчезнет. И вдруг поняла, что нельзя его забрать к себе, в свою семью. Не продержится оно там долго. Слишком большое. Это что-то общее, принадлежащее всем. Всем нам. Таким разным и все-таки чем-то похожим друг на друга. Наверное этой принадлежностью к одной семье, что зовется — израильтяне.