Самая большая проблема Израиля

Начало интервью

Яков Кедми: Самая большая проблема Израиля - это образование. В Израиль из СССР приехало около 70 000 педагогов со второй степенью по педагогике. С многолетним стажем педагогической деятельности в стране с высоким уровнем образования, в стране с высоким уровнем развития науки и культуры, то есть в СССР.

Всем этим замечательным педагогам совершенно искусственно, по тайному решению руководства Министерства образования, закрыли дорогу к преподаванию. Это решение запрещало назначать репатриантов из СССР даже классными руководителями. Вы не встретите ни одного директора школы из репатриантов, а если и встретите, то это единицы.

Большую часть педагогов-репатриантов не впустили или выдавили из системы образования. Хотя их уровень был несравненно выше израильских специалистов. Абсолютное большинство израильских учителей - это натасканные выпускники учительских семинаров и назвать их педагогами - значит, относится с пренебрежением к понятию педагогики.

Это решение не допускать репатриантов к преподаванию было обоснованно тем, что у репатриантов нет достаточного еврейского воспитания, и они не смогут предоставить должное еврейское воспитание нашим детям. Поэтому их от этого надо отстранить. Единственное, чем они могут заниматься, это работать на обочине израильского образования. Давать вспомогательные уроки, то есть само Министерство образования и его аппарат мало профессиональных и полуграмотных чиновников наложили запрет, чтобы не дай бог никакое влияние репатриантов не повлияло на израильских детей.
Это примерно похоже на то, что было в царской России по отношению к евреям – стеклянный потолок, о котором Вы говорили. Ты можешь быть в школе, но на продвижение не рассчитывай. Хоть ты имя меняй, хоть ты без акцента разговаривай.

Многие евреи России и СССР тоже были ассимилированы и имена носили русские, но это не помогало им продвигаться – стеклянный потолок существовал в любом случае. Делай только то, что тебе позволяется, и знай свое место. И теперь количество русскоязычных учителей – мизерное, их выдавливают.

Я знаю случай про девочку, которую привезли в 14-летнем возрасте. Она отслужила в армии и закончила педагогический ВУЗ в Израиле и ей не давали работать и расти по службе только из-за того, что она родилась в СССР. Подобный факт ксенофобии невозможно было проверить и доказать. Объясняли это отсутствием вакансии и она 8 лет проработала простой учительницей, несмотря на то, что за нее просил директор школы.

Бюрократическая система превратила израильское образование в полную деградацию. Сегодня мы видим, что полуграмотные люди в системе образования довели самых способных детей до такого уровня, что по уровню математики они соревнуются с учениками Молдавии и Бангладеш. Вот вам и пожалуйста! Этих самых способных еврейских детей, умнейшие еврейские головы довели до этого состояния.
Из всех еврейских детей в мире худшее образование получают еврейские дети в еврейской стране. Во всем цивилизованном мире первая степень уже давно является нормой, а мы тут боремся за то, чтобы половина учеников дополучили аттестат зрелости. Потому что ровно половина из всех учеников Израиля не получают полный аттестат зрелости. Причем, не получают израильский аттестат зрелости, который на полтора уровня ниже, чем российский и советский.

Такой уровень знаний, который предоставляют израильские школы, даже в советской деревне считался бы дикостью. Более того, не существует профессионального обучения и даже профессию получить в школе у ребенка нет возможности. Хотя раньше в Израиле были такие школы, не понимаю, почему их закрыли.

То, что при этом пострадала репатриация, государство вообще не интересует. Это объясняется тем, что евреи из СССР должны сказать спасибо, за то что им позволили жить в демократическом государстве. В государстве, где существует дискриминация и расистские законы. Я помню, как вначале 70-х израильтяне с восторгом говорили о том, как бы они были рады приезду репатриантов из СССР. А потом добавляли: они хорошие рабочие. Они работают лучше, чем арабы. Нам нужны рабочие руки. Никто не говорил ни про какие умы, и тем более про культурное обогащение нации. Никто также не говорил, что мы спасем евреев для их еврейского будущего.

Единственное ожидание было, что репатрианты будут равными по отношению к остальным гражданам, но равными их никто не собирался считать. Равными по определению судьбы государства их до сих пор никто не считает, ни одна политическая партия. Рассматривают репатриантов только в качестве рабочей силы или электората, который надо использовать инструментально, как электорат перед выборами и как рабочую силу, в соответствии с государственными интересами. Например, работа через каблана (посредника работодателя).

Влад Богуславский: Но ведь, несмотря на все это, в армию идут почти все дети репатриантов и большинство из них - в боевых частях. А ведь это признак сильной мотивации и преданности государству. Почему же никто не делает военной карьеры, и почти никого нет в элитных войсках?

Яков Кедми: Посчитайте, сколько способных ребят служат в боевых частях и сколько из них идут на офицерские курсы. Никакой пропорции и корреляции нет. Ну, служишь и хорошо, а вот на офицерские курсы у нас другие пойдут. То есть солдат-репатриантов даже не мотивируют, но некоторые проскакивают.

Даже в армии нет здоровой корреляции между количеством детей репатриантов, которые служат в боевых частях, и количеством офицеров. Их единицы. На пальцах можно пересчитать. А те, которые проскочили, увольняются через короткое время, потому что натыкаются на «стеклянный потолок» и не видят перспектив.

И действительно, стремление служить в боевых частях говорит о сильной мотивации ребят. Никто ведь не скажет, что репатрианты интеллектуально ниже коренных израильтян. Наоборот, больше и выше. Поэтому логически к сегодняшнему дню должно быть огромное количество боевых офицеров. Система не срабатывает объективно, она судит субъективно.

Если мотивация высокая и интеллект высокий, значит, надо смотреть именно на это, а не на этническую принадлежность, страну исхода или еврейство по матери. Здесь тоже на лицо факт дискриминации и расизма. Более того, репатриантов не принимают в элитные войска, только в исключительных случаях, если удается проскочить.

Влад Богуславский: Каков же прогноз на будущее? Есть ли у детей репатриантов будущее в Израиле? Может ли второе поколение репатриантов стать полноправной частью страны и силой, способной изменить подобное отношение общества и государства, и тем самым спасти себя и страну в целом?

Яков Кедми: Я уже говорил, что либо мы это поломаем, либо, в конечном итоге, это поломает нас. Второе поколение не будет силой, оно будет раздавлено. Уже и так раздавили всех репатриантов. Что они могут? Молчат, работают и голосуют. Некоторые уезжают. Но эта проблема является лишь частью общей проблемы.

Если наше общество и правительство не способны решить эту проблему, это говорит о том, что они не способны решить никакую системную проблему. В таком случае страна рухнет не из-за этой проблемы, а из спектра подобных проблем.

Это частный случай системного кризиса, который на примере репатриантов проявляется более остро, более наглядно и понятно нам. Но это также проявляется во всех остальных областях. Поэтому если это не будет решено, то этот системный кризис обрушит государство. Оно станет недееспособным.

Я видел эти проблемы больше других всегда - проблему образования и проблему отношения и непризнания евреями огромной части приехавших из бывшего СССР. Это две основные проблемы, о которых я начал говорить, как только получил возможность публично выступать.

Влад Богуславский: Считаете ли Вы полезной деятельность наших проектов в рамках организации «Шемет», частью которых является исправление дискриминации детей репатриантов и помощи им в интеграции? И как, по Вашему мнению, это можно сделать? Нужно ли говорить о проблемах дискриминации и расизма вслух, писать личные истории, снимать про это фильмы?

Яков Кедми: Конечно, считаю полезной, ведь многие дети стали маргиналами и у них ничего нет - ни самоопределения, ни чувства принадлежности к стране и народу. Они чувствуют себя незаслуженно обиженными и не знают, как из этого выйти. Русскую культуру они потеряли, а новую не приняли. Частично оттого что их отвергали и оскорбляли, частично оттого что не позволяли сохранять свои ценности, пытаясь всучить новые на примитивном уровне, а это им не подходило. Когда общество тебя отталкивает, принять культуру этого общества очень трудно.

Один путь - это надо решать на государственном уровне, меняя подход. Другой - это что-то делать с определенным ребенком, который уже затаил обиду, злобу и ненависть. Последствия дискриминации и расизма уже встроены в сознание детей. Как им дальше развиваться без помощи? Многое и так пущено на самотек.

Даже у евреев Восточной Европы в середине 19-го века, например, была возможность. Хоть общество их и не принимало, но они знали, что если они чего-то добьются, то их примут. В нашем случае молодые люди не видят выхода.

Первое, что необходимо, - это дать этим детям уверенность в своих силах и понимание того, что они не второсортны и полноценны. Даже несмотря на то, что государство определило многих из них неевреями. Когда ребенка с детства воспитывают в духе ущербности и неполноценности, первое, что страдает, - это уверенность в себе и в своих силах. Придать уверенность в том, что они что-то стоят и имеют полное право что-то изменить.

Ведь они чувствуют себя в безвыходной ситуации, значит, надо показать им выход. Нужно научить и предоставить им такой род деятельности, который вернет их в общество. Нужно также взаимодействовать с российской системой образования, чтобы израильская система образования могла взять у нее все лучшее. А российская могла взять те новшества, которые есть в израильской системе. Но имейте в виду, что государство вам в этом важном деле вряд ли поможет.

Как я уже говорил раньше, сохранение русской культуры у детей репатриантов должно быть одной из главных задач и не должна противоречить израильскому или еврейскому самосознанию. Самым большим сторонником и продуктом русской культуры был Зеэв Жаботинский. Ему даже в страшном сне не могло присниться, что в стране, ради создания которой он так боролся, будет такое отношение к культуре вообще и к русской культуре в частности. И тем более к тем, кто принадлежит к этой культуре.

Одной из причин подобного отношения к репатриантам является то, что никто из них не сопротивлялся и не сопротивляется. То, что бывшие советские граждане политически малоактивные, не учувствуют в актах протеста и демонстрациях. Понятно, что их политическая культура раздавлена и советской властью и происхождение и привычками. Это факт, но это не значит, что с этим надо мириться. Надо рассчитывать на способности репатриантов и действовать в этих рамках.

В России и в СССР народ всегда был быдлом. Его били и он терпел. Так пришло время избавляться от этого безвольного бремени. Ничего не надо бояться, надо говорить о проблемах дискриминации и расизма вслух, даже если все молчат. Кому-то же надо об этом говорить, с чего-то, же надо начинать. Поймите то, что нет такого понятия «негалахические евреи». Есть государство, которое не признает их евреями. Это культурное замазывание и интеллигентское определение, чтобы оправдать ксенофобию и расизм.

Все репатрианты, которые приехали в Израиль по Закону о возвращении, – евреи по национальности, которых государство Израиль не признает евреями, – для всего остального мира они евреи и граждане Израиля. И тем самым Израиль относит их к категории неполноправных граждан. Как же нам объединить Израиль при таком раскладе? Это просто невозможно!

Неравноправие в данном случае - это разделение людей на разные сорта. Так вот репатрианты - низкого сорта с большим количеством ярлыков и стигм, а в конце иерархии - евреи, которых Израиль не признает таковыми. И учебник по обществоведению, по которому учатся израильские дети, - подтверждение всему этому.

Поэтому я с удовольствием поддерживаю вашу деятельность. Нельзя откладывать эту проблему в сторону «Спасение утопающих, дело рук самих утопающих», как сказали Ильф и Петров. Если получится начать работу по исправлению последствий дискриминации и помощи в интеграции в одном городе, то впоследствии нужно будет распространять это по всем городам Израиля, где живут репатрианты.

Влад Богуславский: Яков, спасибо Вам за встречу и это прекрасное интервью. Для меня это особенно важно, так как Вы стояли у самых истоков репатриации евреев из страны с тоталитарным режимом. Большинство репатриантов надеялось больше никогда не встретиться с этим жутким явлением.

Для меня лично это еще одно подтверждение того, что я на правильном пути и что есть необходимость в создании центров по исправлению последствий дискриминации и помощи интеграции в израильском обществе. Во всяком случае, на данном этапе это то, что посильно нам сейчас. Государственную систему изменить не удается пока никому. Но это неизбежно, судя по Вашему заявлению. В противном случае Израиль перестанет существовать через 50 лет! А этого нельзя допускать, ведь это наша страна и жить нам больше негде.